Журавлева В. Вот эта улица, вот этот дом… Не сразу город строился [история строительства Волгодонска]
Журавлева В. Вот эта улица, вот этот дом… Не сразу город строился // Неделя Волгодонская. - 2003. - 3 июля.
1 июля - международный день архитектуры и хороший повод вспомнить о «лице» города, об особенностях архитектуры, которую часто называют «застывшей музыкой».
К сожалению, это выражение верно только в отношении старых городов.
А что же Волгодонск? Оказывается, в 60-е годы наш город задумывался как эталон современного градостроительства.
Волгодонск должен был стать промышленным и культурным центром с полумиллионным населением.
Об этом нам рассказал один из первых главных архитекторов города -Юрий Иванович Федерякин. В должности главного архитектора (а их за всю историю города было 11) он проработал 14 лет: с 1963 по 1977 год.
К сожалению, 60-е и 70-е годы - время грандиозных планов и проектов - можно назвать «временем несбывшихся надежд».
От большинства этих планов осталась только горечь разочарования.
Но только это время может рассказать о том, почему Волгодонск стал именно таким, каким мы сегодня его видим. Основная часть города была построена в то жесткое время, которое многие окрестили периодом «борьбы с архитектурой». В 1956 году вышел указ ЦК партии и Совета министров о борьбе с излишествами и «вольностями» в проектировании зданий и сооружений.
Главное тогда было построить как можно больше дешевого жилья для горожан. Поэтому сейчас тысячи волгодонцев живут домах с «упрощенной архитектурной композицией»: с низкими (2,5 м вместо 3,2 м) потолками, маленькими кухнями, совмещенными санузлами (в некоторых вместо ванны есть лишь душ, совмещенный с кухней).
Такими домами, к примеру, застроен весь четвертый квартал (за школой №7), их можно встретить на улицах Лермонтова, Кадолина.
Новые «удешевленные» проекты жилых домов везли со всех сторон: Тольятти, Набережных Челнов, Волжского, Перми.
«Пермские» дома были настоящим бедствием - неказистые на внешний вид и несуразные внутри по планировке: маленькие проходные комнаты, крошечные кухни, почти полное отсутствие коридора и т.д.
Поскольку от этих домов нельзя было отказаться, везли их с лозунгом: «Архитектор, - давай место!»
Это «пермское наказание» надо было расположить так, чтобы дома не были на виду - поэтому их буквально «впихивали» между других зданий, или строили на окраине(например, на улице Горького, там где заканчивается улица 30 лет Победы) причем на центральные улицы они обычно выходят не фасадом, а торцом.
Из-за этих же домов приостановилась застройка нового города: руководство города и главный архитектор не хотели, чтобы они там появились. Пришлось ждать, когда эту серию перестанут спускать сверху. Тем временем экономия шла полным ходом: лестничные клетки многих домов не штукатурились, двухэтажки на улице Ленина остались без балконов. Доходило до того, что суживали улицы - например, улицу Ленина.
Таким образом, вместо белоснежных крупнопанельных домов с балконами-лоджиями, в старой части города (да и частично - в новой) выросли 2-х и 5-этажные дома, отделанные глиняным кирпичом низкого качества.
В проектах дома украшали живописными микрорельефами, планировали интересные объемно-пространственные решения, но реально список интересных в архитектурном отношении зданий, по мнению Юрия Ивановича, оказался не так уж велик: начало улицы Ленина, Пушкина, Кадолина, парк «Юность» - все то, что возвели в годы строительства Цимлянского гидроузла еще отличается своеобразием композиционного замысла и архитектурной завершенностью.
Но стоит углубиться чуть дальше, в более-поздние кварталы, - и самобытность и своеобразие исчезают. Зато большим достижением тогда было озеленение и благоустройство: за этим следили особенно строго. Может быть, именно поэтому старая часть города более «зеленая».
Не сразу город строился
С началом строительства «Атоммаша» ситуация несколько улучшилась. Жилье стал проектировать московский институт «Гипрогор», а главному архитектору и строителям удалось получить особое разрешение на применение улучшенных отделочных материалов.
Если раньше облицовывать дом можно было только красным или белым кирпичом, то теперь стали применять разноцветную облицовочную плитку.
В отделке квартир стали широко применять дефицитный утепленный линолеум. На домах появились первые декоративные панно, решетки. У подъездов можно было разбивать газоны с цветниками. А в строящемся новом городе даже разрешили запланировать в каждом микрорайоне специальные бассейны, которые должны были улучшить состояние воздуха - разрешить-то разрешили, да только все и здесь осталось на бумаге.
Так что, широкого размаха в строительстве, благоустройстве и украшении города, которого ожидали от «Атоммаша», не произошло.
В планах остался и 30-метровый арочный красавец - мост, который должен был быть построен ни месте нынешнего путепровода.
А на месте «поля дураков» - огромного пустыря в квартале В-7 -В-8 - был запланирован городской парк-дендрарий.
Интересно, что к 1980 году его проект был полностью утвержден, подготовлена вся документация, начали даже поступать деньги: парк был в смете «Атоммаша», который финансировало государство.
Но руководству «Атоммаша» было в то время не до парков - все свободные руки были заняты на строительстве жилья и других социально значимых объектов. Так уж получилось, что и у руководства города были другие цели.
Тогда как раз начиналась реконструкция парка «Победы», и один из руководящих деятелей сказал, что «Победа» принесет ему славу и почет, а парк в новом городе «пусть дураки строят». Стоит пустырь и поныне, ждет новых... строителей.
Пять сменявших друг друга генеральных планов, вместо двух-трех, положенных по сроку (генплан должен «служить» 20 лет), не сделали облик Волгодонска оригинальным - вряд ли архитектуру города можно назвать застывшей музыкой.
К тому же город так и остался недостроенным, и никак не может дорасти до тех 280 тысяч населения, на которое надеялись градостроители, начиная строительство атомной станции.
